День. Небо заволокло тучами, они тяжело вились вокруг пик особо высоких гор, намекая, что лето не бесконечно. Ветер свободно залетает в комнату Метью сквозь настежь открытое окно, вороша бумагу на столе.

Парень лежал полу, просеивая пальцами мягкие белые ворсинки. Его состояние можно назвать умиротворенным. Он выкинул на эти несколько часов свои проблемы, начав читать энциклопедию по физике. Подросток хотел провести время с пользой и узнать, из чего сделан подарок Эрнеста.

Материал похож и на мутное стекло, и на железо. Сфера притягивалась магнитом, но не имела блеска. Метт попытался поцарапать гладкую поверхность, но ничего не получилось, хотя деформировать его можно. Благо, что он эластичен.

Спустя долгих два часа мучений, паренек смирился с тем, что если дело касается его тайны, то это не поддаётся объяснению никакой человеческой науки.

С раздражением он попытался размахнуться и выкинуть этот шарик куда-подальше, а потом вспомнил, что вещичка — подарок интересного ему человека. Поэтому юноша просто откатил его от себя, сдерживаясь, чтобы не ударить кулаком об пол. Он не любил неудачи.

Громкий звук, режущий слух, сопроводил движение подарка, затем глухой стук о стену, и он остановился, странно поблескивая. Свет яркий, но не слишком резкий, чтобы отводить взгляд. Метью сразу обратил внимание: облака облегали небо, закрывая солнце.

Любопытно. Он подорвался, тихо шипя от неприятных ощущений в затекших мышцах. Спустя несколько мгновений парень уже держал в руках шар на уровне глаз. Да, он действительно светился. Холодным, дрожащим, гипнотизирующим светом.

Метт провел пальцем по холодной поверхности и, вдруг почувствовав толчок, уронил подарок Эрнеста на светлый деревянный пол. Почти не ощущаемое, но он уверен, что колебание было. Внутри что-то есть. Возможно, это что-то даже живое.

Пришлось снова идти за заинтересовавшей его вещицей. Как он раньше не заметил, что внутри есть живая рыбка?! Маленькая, серебряно-золотого цвета, она моргала своими большими водянистыми глазами и двигала пышными плавниками. Интересно, но живое хордовое чудесно умещалось в своем мелком аквариуме. Она могла задохнуться? Парень, будто завороженный, наблюдал за необычным явлением. Если за ночь с ней ничего не случилось, то тогда вряд ли бы она погибла сразу после того, как он ее заметил.

Юноша чувствовал, что его вера в отсутствии волшебного, необычного покрывается мелкими трещинами, которые крошат большие булыжники в пыль, оседающую тонким слоем под ногами.

По закону подлости, задуматься над тайной о рыбке в шарике помешал крик. Чертов паук. Элис начинала уже пугать Метью своими воплями, полными ужаса от каких-то безобидных животных.

— Лисс, что на этот раз? — он стоял в дверях ее комнаты, смотря, как его сестра сидела на своем письменном столе, обнимая подушку, и смотрела круглыми глазами в сторону щели под комодом. Своим страхом девочка умудрилась опрокинуть цветочный горшок и сломать одну из полок.

— Там крыса, — она не обернулась на своего братца и, даже забыв о своей обиде, ответила без уничижающего оттенка. — Белая, большая. С красными глазами. А мама говорила, что у нас нет мышей. А тут «это», — девушка скривилась, крепче сжимая вещь, попавшую ей на растерзания.

— Крыса? — Метт скептически присвистнул, представляя этакого монстра по колено с острыми коричневыми зубами и лапами, на которых можно сосчитать по четыре острых когтя спереди и по пять — на задних конечностях. — Ты ее видела?

Лисса не ответила, лишь пожала плечами: «Не веришь, не верь». Видя, что женская особь не собирается прекращать свой спектакль, парень с некой насмешкой зашел в ее комнату.

Он никогда не был здесь, потому что его сестрица не любила, чтобы хоть кто-нибудь нарушал ее личное пространство. А так, комната как комната. Светло-розовые обои, завешанные постерами героев из разных мультфильмов и игр. Небольшое окно без подоконника с розовыми, как и обои, занавесками, письменный стол с наваленными книгами и мягкими игрушками. Раньше там был еще и цветок, который Элис умудрилась уронить. На полу вместо паркета расстелен ковролин оранжевого цвета с коротким и жестким искусственным ворсом. Сам предмет страха жителя этой комнаты — комод — стоял в дальнем углу от двери, со стороны окна, рядом со спальным местом.

Паренек подошел к нему, брезгливо ступая по рассыпавшейся сырой земле босыми ногами, а после, присел на корточки, ища «страшную белую крысу с красными глазами». Он понимал, что если Лисс говорит правду, то грызун уже успел бы пять раз сбежать и вернуться обратно за то время, пока подросток разбирался в произошедшем. Животины там не было, зато покоилось что-то вроде мягкой игрушки на колесиках. Заяц с вырванными ушами, к которому приделали деталь от большой управляемой машинки. Метью опустился на четвереньки и, пыхтя, достал эту чудо-вещь за хвост в виде простой веревки.

— Элис, ты испугалась этого? — это нечто болталось в воздухе. — Ты же его сама сделала лет шесть назад.

Девушка покраснела, кинула подушку на кровать и, наконец, спустилась со стола:

— Он катился.

— Понятно, — паренек хмыкнул, отдавая вещь законной хозяйке. — Ты не знаешь, где Каролина?

— Она ушла часа два назад. Сказала, в гости. Тебе велела передать, что звонили твои друзья, предлагали прогуляться.

— Но у меня нет друзей, — с недоумение ответил ее брат, запуская руку в свои волосы. Их было бы неплохо помыть и расчесать. После выходки Хетти он опасается подходить к пузырькам, куда можно подмешать что-то без его ведома. — Как они могли мне звонить?

— Я не знаю, честно, Метти. Но ты можешь выяснить все сам. Телефон на кухне, как и твой завтрак. Между прочим, я его сама готовила.

— Да, так и сделаю. И завтрак тоже съем, хочу попробовать, что ты сготовила.

Юноша позволил себе вольность — он взлохматил медные волосы своей сестренки, что свободно вились по ее плечам. Девочка взвизгнула и отпрыгнула, руками яростно пытаясь придать должный вид своей... прическе.

А Метью уже топал на кухню, подозревая, что за друзья у него могут оказаться.

На столе одиноко стояла белая тарелка с чуть желтоватым пюре и бело-розовым кусочком курицы. Смотрелось аппетитно. Он не стал заморачиваться и греть пищу, а съел все в один присест, даже не почувствовав ее вкус. Тарелку Метт поставил рядом с раковиной, собираясь смыться в свою комнату и оставить помывку на других членов семьи. А именно, на женщин. Они привыкли.

Домашний телефон, грязно-серого цвета с большими кнопочками и цифрами на нем, лежал среди чистых полотенец. Он бы его не нашел, если бы случайно не зацепил всю стопку и не усыпал белой тканью пол. Нажав какую-то кнопочку на автомате, парень прислонил приемник к уху, ожидая услышать кого-угодно.

— Алло?

— Метт! Я тебе раньше звонила, — ответил веселый знакомый голос. — Напоролась на твою мать. Она у тебя прикольная. Знает столько интересных вещей.

— Угу. Наоми, а зачем ты мне звонила? — настороженно спросил он, тарабаня пальцами по белой поверхности холодильника, о который облокотился.

— Не имеешь ничего против спорта? Клим, наконец, нашел ключик от спортзала, который потерял еще в апреле. В пять часов утра этот олух позвонил мне, чтобы возвестить о своей грандиозной находке. Его спасло от смерти, долгой и мучительной, только то, что его не было со мной рядом на данный момент, — подросток усмехнулся, представляя, как его приятельница убивала бы своего бойфренда. — Еще он обзвонил игроков, как ответственный за сбор любительской команды, и попросил собрать что-то типа болельщиков, чтобы не было скучно играть. Ты должен идти с нами, потому что я не уверена, что кто-то еще сможет прийти в школу. Кстати, попробуй прихватить свою сестру. Ну, идешь?

Он выдержал паузу, думая, что сказать на этот монолог. Юноша не желал идти неизвестно куда, делать неизвестно что, быть с неизвестно кем. Как бы помягче отвертеться? Он не хотел обидеть девушку, но и не знал, как этого избежать.

Спасла или наоборот ситуацию Элис, что сначала, что-то напевая, шла за причиндалами для уборки хаоса у себя в ванную комнату, но получилось так, что она по пути заглянула кухню и увидела еще больший беспорядок, творившейся там, и обомлела, раскрывая рот, будто рыба без воздуха. Метью ей невинно улыбнулся, мысленно убегая, и расслабленно наблюдал, как лицо его сестры сначала бледнеет, а затем красуется гневным румянцем.

— Что это?! — начала она, яростно окидывая взглядом обстановку. — Я же только что убралась! Свинья! Блин, я готовила, хотела, чтобы тебе понравилось. А ты, скотина, так мне отплачиваешь!

Хм, подросток уже определился, пойдет ли он с Наоми или нет. Поэтому, цыкнув на женскую особь, он быстренько покинул место преступление и собрался уходить, не дожидаясь взрыва бомбы.

— Я с вами. Только без Элис. Она... слегка не в настроении. Куда идти?

— Я рядом с твоим домом.

Какая, однако, удобная обувь — эти шлепанцы. Одел и уже готов. Телефон отключился, и он его осторожно положил в проем между двойными дверями, укладывая свой собственный в карман.

Бедная Лисс видела лишь, как ее брат помахал ей на прощание, насмешливо улыбаясь. Ей оставалось только со злостью убирать все по местам. С минуты на минуту могла придти их мать.

Наоми стояла неподалеку от его дома, пританцовывая на одном месте. Метью заметил ее почти сразу, она махнула ему рукой, чтобы он подошел.

— Привет, — в своих туфельках она была выше паренька головы на две, отчего он чувствовал себя неуютно. — Пойдем, я тебя уже заждалась. Если я еще раз буду заходить за такими копушами, то нужно сделать себе памятку: никогда не одевать обувь на каблуках.

Она бесцеремонно схватила его за руку и потащила, как и в первую их прогулку. Не сказать, чтобы он ей сопротивлялся или шел, как черепаха, просто девушка привыкла командовать.

— На что мы хотя бы идем? — спросил подросток тоскливо, равняясь ее быстрым шажкам. Неплохо бы узнать, куда его поведет эта уже, несомненно, взрослая дамочка. — Мне обязательно идти?

— Конечно, — она фыркнула. — А идем на баскетбол. Не терпится вспомнить, что это вообще за зверь такой, — она улыбнулась своим мыслям. — А ты играл когда-нибудь в эту игру?

— Нет.

— Ну ты и лузер. Как так? Это хорошая игра, лучше, чем твои книжки, намного.

— Может быть, но меня все равно больше привлекают «мои книжки», нежели гонение меча из одной части поля в другое.

— Неправда, — Наоми даже выпустила руку парня, чтобы доказать обратное. — Ты говоришь глупости, как обычно, между прочим. Мяч нужно не катать оттуда сюда, как ты выразился, а закинуть в корзину противника.

— Видел я как-то подобную игру. Одни забили сами себе, — вставил свое, закатывая глаза, юноша.

— Просто команда несобранная. Каждый должен выполнять свою функцию. Кто-то нападает, кто-то защищает. Делать одновременно эти разные вещи одному человеку не очень легко.

— Ясно.

Идти до школы было недолго. Все по той же тропинке, по которой он вел Элис. Раньше Метт не доходил до самого здания, и когда увидел ее воочию, слегка притормозил, разглядывая этого чудного зверя.

Покрашенные стены, новенькие дверцы, маленькие, но пластиковые окошки. За общественными учреждениями здесь хорошо следили.

Внутри обстановка такая же привлекательная. На первом этаже располагались кабинеты для старших классов, на втором — для начальной школы. Со стороны черного входа пристроен небольшой спортзал для проведения уроков по физической культуре.

Все стены до уровня макушки паренька покрашены в темно-синий цвет, верхние части стен и потолок покрыты белой штукатуркой. Двери деревянные, новые, с обклеенными ручками. Рядом таблички с названием классов. Метью разглядывал все это с легкой улыбкой, поражаясь: чем меньше школа, тем лучше она выглядит.

До нужного зала приятели дошли без особых приключений. Но главный герой просто не был бы собой, если бы не споткнулся в дверях и не выехал в помещение пластом.

Раздался дружный смех, а громче всех хихикала Наоми, помогая оному подняться. После веселого мытья отнюдь не чистого пола, он чувствовал себя, мягко говоря, прессованным. Да еще и эти ободранные руки. Снова.

Отряхнувшись, паренек огляделся, всматриваясь в незнакомые лица присутствующих. Его знакомая уже ворковала с Климом, а он застыл, выбирая подходящие манеры общения, стоя на немного согнутых ногах и не зная, куда деть свои руки.

Первым, кто заговорил, оказался высокий, жилистый парень с длинными темными волосами, собранными в конский хвост. Длина его «шевелюры» доставала в данном виде до плеч:

— Ты Метью! — широко улыбнулся он, вставая с лавки, на которой сидел с еще тремя, схожими по комплекции. — Хоть кого-то Нами смогла вытащить. У остальных — дела. Ну, ты проходи, садись. Мы скоро начнем играть, только вот разомнемся, да парочка, наконец, почтит нас своим вниманием.

Из-за того, что этот человек так выделил последнюю часть фразы, Наоми и Клим немного умерили свой пыл и уселись по разным краям от трех почти безмолвных.

— Метти, видишь, ты один, кто сможет наблюдать нашу замечательную игру? — задорно воскликнула единственная девушка в компании, похлопывая по месту рядом с собой. — Тот, что зануда с хвостом — Гелиос. От слова «гелий». Он, как бы, командует, — Наоми фыркнула, толкая подростка локтем. — Только его никто не слушает. Бука, сидящая рядом со мной по другую сторону — Марти. Играет он лучше, чем говорит. Тот, который что-то втолковывает ему про правильное ведение меча — Нель. Последний во всех смыслах — Давид. Играет недавно.

Мужская часть команды заворочалась, разбредаясь в разные углы. Разминались. Его соседка тоже ушла со скамейки, но не для того, чтобы последовать примеру остальных, а выйти из помещения.

— Я скоро приду, а ты посмотри, что они делают.

*p.s. Нами - сокращенно от Наоми

Наконец, добравшись до ванной после своей матери, которая находилась в обществе телефона времени, равному полутора часов, Метью смог привести свои волосы в порядок, впрочем, как и свое тело. Теперь от него пахло ромашковым мылом и мятным запахом шампуня.

Укрывшись полотенцем, собираясь уже выходить, он кинул взгляд в зеркало. В области шеи, на самом видном месте красовалось красное пятно, привлекая к себе все внимание. Парень дотронулся до него пальцем, не понимая, откуда оно взялось. Вроде бы ни обо что не ударялся, никто его не душил. Хотя глупостью было не прийти логикой сразу к такому очевидному исходу событий. Причиной этого пятна был Эрнест. Он будто бы пометил подростка своеобразным образом. Метт потер засос, надеясь на то, что он исчезнет. Но нет, чуда не случилось. Зато в ванную комнату стремительно залетела Элис, держа в руках фен, расческу и свою грязную (корзина вещей для стирки была в этой комнате) одежду. Сама она выглядела растрепанной, с заспанным и недовольным видом.

Завидев старшего братца, она притормозила, краснея и отворачиваясь:

— Почему ты дверь не закрываешь? — голос ровный, низкий. Закрыв дверь, она, не оборачиваясь на главного героя, закинула всю свою поклажу на столик рядом с душевой кабинкой. — Ты долго тут ошиваться будешь?

Паренек вздрогнул от неожиданности, когда девушка появилась в комнате. Затем он попытался сообразить, как бы уйти из зоны риска так, чтобы сестренка не заметила, что его пометили. Как говорится, самая лучшая защита — это нападение.

— А стучать тебя учили? — он попытался выглядеть раздраженным, но получалось мало. Взъерошив влажные волосы и делая вид, что чешет затылок, он вышел, продвигаясь от родственницы бочком, одной рукой удерживая полотенце. Мало ли, что ей может в голову взбрести. — Все, ванна свободна, миледи.

Только он вышел, прозвучал звук закрывающейся щеколды. Одиннадцать часов утра, а женщины еще не поплескались в ванной? Непорядок. Что-то тут не так. Парнишка, прежде чем утопать на свою территорию, заглянул в гостиную. Каролина сидела на диване, громко разговаривая по домашнему телефону. Ее частый смех со стороны без видимого собеседника казался слишком неуместным. Заметив своего сына, мама-психолог махнула ему рукой, отводя от уха трубку:

— Ты почему по дому нагим рассекаешь?! — она удивленна, подросток мало когда мог позволить себе подобное поведение. — Быстро одевайся, скоро гости придут.

Она нахмурилась, кидая взгляд в окно и замечая на нем средних размеров паука. Метью, проследив за тем, куда смотрит женщина, не теряя времени, поспешил забрать бедную букашку, пока ее не прибили. Он бы это сделал еще в первый день приезда, да вот забыл. И Элис ему хотелось немного попугать. Уходя, юноша пожал плечами, отвечая на произнесенную ранее фразу:

— Меня сестра выгнала. Мне нужно было всего лишь еще две минуты, — в доказательство своих слов он продемонстрировал ей вещи, перекинутые через левое плечо. Они как раз играли роль заслона от любопытных и слишком внимательных глаз.

Каролина ничего не сказала, снова махая рукой. Наверное, стоит поторопиться.

— Оденься нормально, а не то, что ты обычно носишь.

Поднимаясь по лестнице, парень размышлял на тему того, что же могло такого приключиться, что ему еще и одежду выбирают. Неужели приедет Скотт? Нет, это совершенно не то. Ради отца семья бы не вставала на уши. А может, это родственники? Метью пришла мысль, что могла приехать сестра Скотта с тремя детьми.

— Черт, только не это! — подросток, словно угорелый, побежал в свою комнату. Иветта особа еще та, и дочери Лилия, Роза, Лидия — сущее наказание для того, кто будет с ними находиться в одной комнате. Все бы ничего, парнишка бы мог сплавить все на свою сестру и умотать, но ведь девушки ходят за ним хвостом с тех самых пор, как только научились ходить.

Он, посадив паучка на окно, открыл свои ящички, выискивая рубашку с жестким воротом, чтобы не было видно этого позорного пятна на шеи. Тетя — женщина с порядком прошлого времени, она уверена, что если девушка поцеловала парня, то это не идет никуда, кроме как на женитьбу. И не выкрутишься, потому что сказать нельзя, что оставила пятно не девушка, а особь мужского пола. Благо, такая одежда сыскалась — темно синяя, ни разу не ношенная рубашка и темные, строгие джинсы. Нужно гладить, и Метту пришлось еще спускаться вниз за утюгом.

Элис щелкнула пяльцами, привлекая его внимание:

— После того, как ты будешь в нормальном виде, спускайся. Поможешь мне начинать бутерброды.

Помогать, так помогать. Мать вчера неплохо закупилась. Резать хлеб, кидать его в тостер, а потом обмазывать сверху маслом и кидать на него несколько красных икринок да веточки укропа — занятие долгое, нудное, требующее внимания. Брат и сестра закончили страдать этим только через три четверти часа, и они успели вовремя. На улице, сквозь открытые окна, был слышен звук работающей машины Скотта. Затем из нее вышла семейство Иветты, а потом и их отец, который держал две увесистых сумки в руках. Каролина выбежала, натянув на себя маску радости и нетерпения.

— Дорогой, ты приехал! — она кинулась на шею своему мужу, между восклицаниями умудряясь ему что-то недовольно шипеть. Она никогда не жаловала родственников, тем более по линии отца нашего героя. — И Вы здесь, Иветта, — она пожала руку высокой, немного полноватой женщине с морщинами, которые изменили ее лицо всего за каких-то два года до неузнаваемости. Затем мама-психолог вытащила из карманов две маленькие шоколадки и один сок и раздала их детям: четырнадцатилетней Лилии и десятилетней Розе — сладости, а трехлетней Лидии — упаковку мультифрукта.

— Проходите в дом, гости. Я как раз закончила готовить, — проводив всех дом, она громка звала внезапно занятых детей встретить своих тетю и сестер. Метью вспомнил, что не дочитал еще энциклопедию по физике и не нашел, из чего же состоит его сфера, а Элис просто пошла переодеваться и сокрушалась тем, что ей совершенно нечего одеть. Ничто не может подойти к ее желтому ободку с синим цветочком. Их маниакальный поиск дел привел к тому, что Каролине и Скотту пришлось волоком вытаскивать их из своих комнат.

Парнишка нахмурился, когда пришел, его сразу облепили дети. Старшая что-то болтала про его глупость, средняя пыталась навести ему красоту с помощью своих зеленого парика, ярко-красной помады и туши для ресниц, младшая — самая безобидная — всего лишь пыталась накормить своего двоюродного брата ненавистным салатом с курицей и ананасами. Подросток терпел, потому что он помнил, чем для него обернулась попытка пресечь такое к себе отношении. В прошлый раз, по крайней мере, ему пришлось провести всю ночь на улице, всего лишь одетым в мокрых хоть выжимай шортах. Яблоко от яблони никогда далеко не падает, к сожалению.

Элис веселилась по полной. Изредка отвечая на вопросы тети Иветты, она со злорадной ухмылкой смотрела на размалеванного красным с черным родственника и отвлекала родителей, чтобы они вдруг не прекратили это зрелище. Хотя ей стараться и не нужно было. Каролину и Скотта не волновало то, что их сын не может справится с какими-то малолетками.

Мама-психолог незаметно ушла и минут через десять принесла упаковку с тортом. Юноша прищурился, пытаясь понять, зачем она нужна. Открыл его и выставив на стол, предварительно втыкнув в нее три свечки, мать парнишки встала и взяла из протянутой руки мужа полупустой бокал с вином:

— Метью, ты забыл, что сегодня за дата, но я ее напомню. Сегодня твой День Рождения. Тебе исполнилось семнадцать лет. Я бы хотела тебя поздравить с таким простым числом и непредсказуемым периодом в твоей жизни. Мы все желает тебе счастья, здоровья и всего-всего побольше. Каждый из нас приготовил тебе небольшой подарок, — она присела, поднимая из-под стола небольшой сверток, и передала свою ношу поздравляемому. Метт кивнул, опуская коробку себе на колени. Сестры на несколько секунд убежали, но потом каждая из них передала тоже по маленькой коробочке. Скотт купил флешку. После передачи зазвучала тишина, нарушила ее Иветта, говоря чуть скрипучим голосом:

— Мои девочки передали тебе то, что мы хотели подарить. Но не поздравить тебя я не могу. Каролина тебе пожелала не все то, что было бы нужно. Я бы хотела, чтобы ты нашел себе избранницу и окольцевал ее в своему совершеннолетию.

Элис хмыкнула, позволяя себе перебить тетю. Оная посмотрела на девушку с недовольством, но ничего говорить не стала. Более близкие родственники знают лучше, нежели те, которые могут приехать раз в два года. Тем более есть тема для сплетен.

— Иветта, не нужно ему желать того, что у него есть. Он уже нашел, кажется, себе веселую половинку. Вон, она даже его пометила, — Метт побледнел удивленно улыбаясь, во взгляде его читалось: как только я выкручусь, ты умрешь в страшных мучениях.

— Ах, ну раз так, то все равно, это не будет лишним, — женщина откинулась на спинку дивана, прикрывая глаза. — Как быстро растут дети.

— Еще бы, — с недовольством согласилась мама-психолог, прожигая взглядом своего сына. Она надеялась, что он будет более осмотрительным. Но, все ожидания рухнули.

— Не переживайте, ваш сын серьезен. Не думаю, что он бы стал себя связывать отношениями без каких-либо важных домыслов.

Метью задумался, уже не обращая никакого внимания на юных дев, которые самозабвенно распаковывали его подарки и завершали его образ секси леди. Какой же он дурак, что не понял, как связался с Эрнестом. Подросток думал, что это просто дружба. Да и вообще, что-то по любви не к нему. Нужно поговорить со своей тайной и понять, что оная от него хочет.

Вечером, когда посиделки за столом закончились, стало известно, что сестра его отца задержится в этом горном поселке на неделю. Соответственно, Скотт останется вместе с ними. Каролина почти счастлива, она с неприязнью относилась к командировкам своего мужа, но Иветта... Где дамы будут спать? Лилия и Роза вместе с двоюродным братом, а тетя с младшенькой в комнате Элис.

Паренек поставил условие, что если они дадут ему спокойно уйти на ночь и смогут гарантировать полное сохранение имущество в его комнате, он может открыть дверь для сестричек. Пришлось взрослым согласится, благо, они были немного подвыпивши. Но Метт запоздал, смывая марафет. Только к часам трем ночи он смог выйти из дома. Эр уже находился на месте. Они плавал в озере, а его хвост следовал за ним, словно длиннющая белая рыба, четко вырисовываясь почти в черной воде. Подросток не удивился тому, что это все-таки хвост. Его более волновали отношения. Эрнест вышел, закрывая свою важную часть тела белым мехом. Он казался невозмутимым и веселее обычного:

— Ты пришел позже обычного, Метти. Что тебя задержало?

— Родственники, — парнишка стоял, чувствуя неловкость. Такие скользкие ситуации он не любил, потому что попросту не знал, как себя вести. — Они заметили то, что ты оставил.

— Прости, — платиновый юноша подошел поближе, схватывая знакомого в объятия. Рубашка промокла и прилипла к телу, кожа покрылась мурашками от внезапного холода. Эрнест ледяной после купания горном озере. Как он еще не замерз? — Я не думал, что это так серьезно.

— Для тебя это не серьезно? — подросток спросил шепотом. Он терялся. — Я не знаю, как на это реагировать.

— Просто плыви по течению, когда-нибудь до берега доберешься... — он накрыл губы парня своими, постепенно заставляя того отбросить глупые тревоги.

Пусть даже Метт и знал платинового юношу как существо себе на уме, но его задело настолько пренебрежительное к себе отношение. Уйти, при этом не сказав ничего, не выведя из этого грота. Разве это есть забота или вежливость?

Парень проснулся в то время, когда посветлело в воздухе. Солнце вышло из-под плена скал и сумело заглянуть в столь удаленное от него место. Наш герой, оказалось, пробирался не к выходу, а прямиком вовнутрь, уронив свой драгоценный рюкзак в лужу и сломав во сне телефон. Ночью снились кошмары, и Метью нечаянно задел аппарат связи, закинув его в ближайшую щель. Там дисплей сенсора повредился.

Решив обследовать новое место, подросток облазил его вдоль и поперек, отмечая странные рисунки, смахивающие на наскальную живопись в пещере Ласка. Были изображены странные вороны на стенах, люди с животными частями тела, существа, обведенные ореолом светлого цвета. Юноша дотрагивался до рисунков пальцами, пытался стереть особо старые слои красок, почти носом касался скал, силясь разглядеть мелкие элементы.

В дальней пещере, которая соединялась со входом в первую залу, он обнаружил следы костра. Белая зола, будто пыль, покрывала аккуратно выложенный белыми округлой формы камешками пол. У стены были заметны вереницы следов. Отпечатки ступней немного большего размера, чем у Метта, выделялись ярким пятном, привлекающим внимание.

Вполне может быть, что это Эрнест. Ведь он должен знать это место, если привел его сюда. Да, следы идут от выхода и в этот тупик, но обрываются где-то рядом со стеной, будто обладатель их внезапно воспарил и улетел на крыльях, не касаясь земли.

Присев на корточки, Метью сосредоточенно всматривался в этот слой беловатой пыли. Проводя пальцами по полу, он рассмотривал крошки, пытаясь сдерживать чиханье. Это мел. Обычный, таким еще пишут на досках в школах. По крайней мере, нашему герою об этом рассказывали. Фыркнув, он поднялся с колен. Затрудненное дыхание отдавалось в пещере, отражаясь от стен, потолка и пола. Будто бы все дышало этой болезненной и полуусталой силой. Нужно было выбираться из грота да поскорее.

— Еще и на это у меня аллергии не хватало, — тихо и несколько ворчливо сказал Метт сам себе.

Выйдя на свежий воздух, под противный моросящий дождь, который еще ни разу не шел за его прибывание в этом месте, Метью изумлено оглянулся по сторонам. Он находился будто в каменном мешке, скалы вздымались вверх, почти полностью закрывая бледно-голубую часть неба. Но камни, устилающие тропинку, были выкрашены в побледневшие со временем зеленый, желтый, красный и синий цвет. Если бы не такой явный ориентир, то наш герой бы искал выход очень и очень долго.

Выйти из «лабиринта» не представлялось особо трудным. Всего через несколько метров, поворотов и остановок показалось уже знакомое вдоль и поперек озеро. Спешить домой пареньку не хотелось. Он знал, что дома его ожидали суета, гомон и всеобщее раздражение. Гости есть всегда суета и гомон, Каролина слишком волнуется, когда у нее дома живут, пусть и всего на две недели, посторонние люди со своими порядками. Раздражение появлялось в тот момент, когда дети, подростки, начинали чувствовать себя в гостях слишком уютно, будто у себя. А Метту хотелось подумать, спокойно и без дерганья со стороны матери, сестры, дальних, свалившихся, будто снег на голову, родственников. Поразмыслить он хотел на тему своей жизни, разложить ее по полочкам, сделать некоторые важные и не очень выводы, которые он не мог выудить в присутствии гостей.

До того, как Эрнест появился в маленьком предсказуемом мирке парнишки, он не представлял себя таким, какой он есть сейчас. Метью и не думал, что будет тревожно ждать действий своей тайны, не зная даже и того, кто он ему есть. Знакомый, приятель, друг? Или что-то другое, более полное в понимании?

С друзьями так не целуются. Это действие — поцелуй в губы — является символом пары, а не обычного, делового или бытового общения. Как-то заходя в школу отдать рассеянной Элис ее забытые вещи, подросток видел пару старшеклассников, предпринимающих публично, не заботясь о мнении других, сей вид ласк. И это выглядело столь интимно, что Метт потупил взгляд и как можно скорее скрылся из той чуждой среды, не понимая смысла подобного.

Значит, другом Эрнеста назвать вряд ли можно. Но и пары здесь тоже встретить нельзя. Наш герой запутался в трех соснах, пытаясь понять, кто есть ему этот странный юноша. Метт же о нем ничего и не знает совершенно. А внешность — пустая оболочка, за которой много чего скрывается.

Отсев подальше от озера и скал, он расположился подле колючих кустов, скрывающих его от посторонних глаз. Не хотелось встретить кого-то, похожего на библиотекаря и ему подобных. Парнишка смотрел на грязные тучи, постепенно запутывая клубок мыслей еще более затейливо, так, чтобы без посторонней помощи и разобраться нельзя было. Теперь он не был даже уверен, что Эр ему приятель, ведь он ничего о себе не говорил. Односторонние знания мало располагали к разбирательствам.

Не сделав никаких выводов, предчувствуя сюрприз в своей комнате, Метью все-таки направился домой, проклиная свою забывчивость. Как так он забыл о том, что в его комнате ночевали двоюродные сестры? Они же разнесут вещи по щепкам и скажут, что так все и было.

Дома, как паренек и предполагал, Мамай прошелся. Много лишних, чужих вещей. Поприветствовал Метью Скотт, который сидел в складном плетеном кресле на улице под зонтом и тоскливо смотрел на поросшую сорняком землю. Вероятно, они его вконец доконали. Зная язвительнось Иветты, он уже приготовился к замечаниям насчет своего внешнего вида, поведения, медлительности и прочего, прочего, прочего. Отец кивнул сыну в знак приветствия, впрочем, не поднимая взгляда и ничего не говоря вслух. Да, хорошенько сестра его отчитала.

Каролина сидела на кухне, старательно слушая музыку, чтобы не обращать внимания на Лилию и Розу, которые с криком, перепалками меж собой готовили знакомые только им двоим печенья. Иви, как просила себя иногда называть тетя нашего героя, весьма специфически оценивала умения своих дочерей, говоря про них излишнюю, в больших случаях неуместную, похвалу. Вот, например, сейчас она убеждала маму-психолога, что ее дети превосходно готовят, знают множество интересных рецептов, составляют свои, и ей, Каролине, неплохо бы у них поучиться. Метт ей искренне посочувствовал и предпринял несвойственное для себя действие, чтобы дать небольшую передышку для своих родителей.

— Мам, тетя Иветта, вы когда ели? — встав в проеме кухни, задал он свой вопрос. Он знал, что потом будет проклинать себя очень и очень долго, но сейчас это просто не имело значения. Крупная тетя встрепенулась, увидев племянника, и состроила участливое выражение лица. Наверняка, она не считает этот вопрос вежливым по отношению к себе из-за большого веса.

Его мать подняла взгляд со столешницы и вытащила наушники из ушей, чуть улыбнувшись сыну. Она была немного польщена заботой своего старшего ребенка, пусть, и думала, что ему это в выгоду.

— Только что, Метти. Все уже позавтракали и попили чай с тортиком, который привез Скотт. Тебе, к сожалению, не досталось, — косо взглянув на не нуждающуюся в слушателе собеседницу, женщина продолжила, — Иви не уследила за своими детьми, и они съели почти все сладости со стола, даже не поделившись с Лидией, и тем более, не вспомнив о свое любимом племянничке.

Последние слова, связанные с обделенными, она выделила особенно жестко, даже злобно. Пусть мама-психолог умела следить за эмоциями, но эта приехавшая особа просто выводила ее из себя, методично, неспешно расплетая кокон вежливой доброжелательности.

— Ничего, я не голоден, — закусив губу, поспешно ответил Метью, желая не допустить скандал или еще один повод сказать его тете, какие у него ужасные манеры, и намекнуть на отсутствие гостеприимности. — Я поел в гостях у друга, поэтому страшного в этом нет. Тем более я не люблю сладкое, ты знаешь это, мам. Я хотел бы прогуляться, но одному мне будет скучно. Поэтому я предлагаю собрать компанию и прогуляться нам всем: я, Элис, Роза, Лилия. Лидии тоже полезен свежий воздух, да и Милена уже, наверное, приехала.

Каролина удивлено взглянула на своего сына, будто спрашивая:"С тобой все порядке, ты не повредился рассудком?" Наш герой развел на это руками, чуть улыбаясь, обнажая кончики передних зубов. Они не были ровными, родители хотели натянуть ему брекеты, но он отпирался руками и ногами. Иви хмыкнула, ее дочери бросили свою готовку. Роза, присвистнула, злорадно улыбнувшись своему брату (единственному, остальные — женский пол).

— Можно? Мы обещаем ничего не ломать, — сладким, убеждающим голосом произнесла Лилия, средняя двоюродная сестра парнишки, на что оный едва-едва подавил судорожный вдох. Зря он решил проявить героизм, это же самоубийство чистой воды. Иветта подумала минуту-другую, играя саму неприступность, но затем разрешила.

— Без проблем. Одевайтесь и не забудьте зонты, а мы наконец сможем поговорить с Каролиной и Скоттом по душам.

Звучали слова зловеще, как если бы тетя хотела не поговорить с родственниками, а пытать их или съесть, облизав все косточки. А что? Она может, только морально. Выпьет, словно стакан сиропа, и, облизнувшись, пойдет разводить сплетни. Прежде чем проверить, соберется Элис или воздержится от такого сомнительного провождения времени, наш герой направился прямиком в душ, отмывать запах забытого страха и пота, которые только понижали настроение.

Вычистившись, перемылив голову чуть ли не пятью шампунями, он наконец закончил водные процедуры и, вспомнив про то, что забыл зайти в свою комнату за сменной одеждой, прикрывшись широким бледно-зеленым полотенцем, прошмыгнул на второй этаж, с ужасом представляя, что с ним может произойти, если его увидят сестрички. Как же плохо принимать в гостях того, от кого ожидаешь любую пакость.

На счастье нашего героя в комнате никого не оказалось, но бардак расположился там со всем комфортом. Обертки от конфет, грязные бокалы из-под виноградного сока (играли во взрослых), одноразовые из белого пластика вилки и... вещи. Они были повсюду, их было много. Это заставило Метью заскрипеть зубами и с брезгливостью сложить всю эту женскую, девчачью дребедень в середину комнаты объемной кучей, прикрепив синюю бумажечку, но которой неаккуратным почерком большими буквами было выведено: «Убрать немедленно, иначе выкину все на улицу». Каждую буковку юноша выводил небрежно, пару раз протыкая плотную бумагу. Он очень не любил беспорядок.

Элис возмущалась внизу. Слышались ее восклицания против прогулки, но это мало действовало на решение матери. Тем более они были почти одного возраста с Розой. Все-таки должны как-то найти общий язык. Мальчики,там, девочки, всякие проблемы — все то, что они яростно обсуждают меж собой у других за спиной.

Собственно, о самом мероприятии говорить и не стоило, потому что это крайне утомительное дело — развлекать дам — полностью легло на плечи Метта, который отправил всех на качели. Сидя на пожухшей траве и упорно пытаясь разобраться с поврежденным телефоном, он еще умудрялся развлекать Лидию. Девочка с интересом слушала историю паренька, она кивала на его фразы о плохом друге, дурацкой пещере и непонятных иероглифах на ее стенах. Младшая двоюродная сестра — самая невинная и прекрасная представительница их семьи. Быть может, это играет возраст, или все-таки подросток действительно не ошибался. Ответ проясниться лишь со временем.

После, вечером, Метью снова скрылся от настойчивого внимания тети Иветты, даже забыв о подарках. Их, возможно, уже растащили. Ну, они и не настолько ценные, чтобы из-за них спорить. Каролина и Скотт проводили его уход с извечным рюкзаком за плечами почти с завистью, последний даже пошутил поэтому поводу.

Шагал Метью бодро, но потом, поровнявшись с домом Милены, он подумал:" Зачем, собственно, так спешить?" Поняв, что делает что-то не то, он остановился и, подумав несколько мгновений, снова перемахнул через забор подруги, желая хоть на один вечер, но забыть об Эрнесте. Забыть специально, смакую вину, злорадствуя о возможных неприятностях со стороны платинового юноши.

Метью мало представлял дальнейшее развитие ситуации, которое могло получиться из такого спонтанного решения, но почему-то ему казалось, что это все к лучшему. Обязательно, оно приведет к движениям в какую-либо сторону... Плохую или хорошую, неважно.

— Тсс... — игнорируя заминку и извинение, Эрнест снова притянул к себе Метта. Оный не сопротивлялся, радуясь, что этого просто в реальности быть не может. Стыдно. Ему было стыдно. Скорее не за действия, а из-за реакции. Ничего нового наверняка у его приятеля нет, по крайней мере, не должно находиться там.

— Спокойно.

— Я не знаю, как реагировать, — признался Метью, поднимая взгляд на собеседника.

— И ты говоришь, что я не могу тебя сломать? — Эрнест засмеялся. Только губами, глаза же оставались серьезными. Но в них появилось одно новое чувство, помимо грусти, которая иногда встречалась, — нежность. Она стала полной неожиданностью для нашего героя.

— Ты еще совсем ребенок, - он ласково щелкнул его по носу, отмечая недолгое замешательство на лице Метта.

— Не спорю, но все же тебе лучше не говорить того, что ты не знаешь, — наш герой нахмурился, потирая «пострадавшее» место. — Я взрослее чем многим кажется.

— Я тебе верю, но разве ты готов к взрослым играм? — вкрадчиво спросил Эр, кривя рот в усмешке и склоняя голову набок. Будто наблюдая за одним очень интересным научным экспериментом, который его удивлял своим результатом. Затем, увидев, что Метью не понял намека, он решил продемонстрировать его более ярко, повалив парнишку на траву и нависнув сверху, захватив руки в кольца из большого и указательного пальцев. Наш герой вздрогнул и ошеломленно раскрыл глаза, осознав, что теперь он находиться не той ситуации, из которой было бы легко выйти.

— Подобные игры тебе по силам, Метти?

— Мне многое по силам, — огрызался, хотя и знал — напрасно играл с огнем.

— Но не все, — Эрнест провоцировал. Согнув руки в локтях, он лизнув щеку приятеля кончиком языка и затем тихонько на нее подул, хитро блестя глазами. Метью заерзал, но сопротивляться не стал, считая это признаком слабости.

— Молчи.

Удовлетворенно хмыкнув, платиновый юноша приник ко рту парнишки, не давая ему сказать что-нибудь еще и не усугубить этим ситуацию. Метью хотел увернуться, но зная, что это ему не по силам, просто укусил своего друга за нижнюю губу, смыкая челюсти сильнее до того момента, пока не почувствовался явный металлический привкус крови. Эрнест со страдальческим выражением лица, не сумев сдержать маску невозмутимости, освободился, прощупывая языком кровоточащие ранки. Они не были глубокими, но заставили нижнюю губу онеметь. Метт посмотрел на него с превосходством, незаметно пытаясь освободить руки и вылезть из-под хвостатого существа.

— Больно, — донес до паренька Эр, слизывая кровь. Она капала вниз: на траву, на лицо и шею Метью. Оный попытался пожать плечами, как бы говоря, что не считает себя виноватым. В отместку за укус платиновый юноша тоже оставил на шее партнера след, фиолетовый, на самом видном месте.

Наш герой приглушенно застонал, чувствуя себя несколько странно. Эрнест, несмотря на боль, которую получил от друга, обходился с ним бережно и ласково. Метт не знал, что с ним происходило. Да и вряд ли бы ему это понравилось, если бы он представлял эти действия со стороны и понимал, что для других это является несколько аморальным взаимодействием.

Платиновый юноша поглаживал бока Метью, осторожно прощупывая сквозь ткань едва-едва виднеющиеся ребра, очерчивал намечающиеся мышцы на животе, пощипывал напрягшиеся соски, но заходить далее пока не решался, будто опасаясь, вдруг это сможет его сломать, как он в шутку и говорил.

Затем будто что-то поменялось, и Эр, чуть слышно вздохнув, приник губами к нижней части его живота, задирая футболку, оголяя бледный участок кожи. Еще не переставшая идти кровь окрасила эту белизну почти черными кляксами, большими и не очень. Руки Метта были свободны, да и выбраться он уже мог без особых проблем, но что-то ему мешало. То ли жар тела, посетивший его с прикосновениями платинного юноши, то ли простое любопытство.

Звук расстегиваемой ширинки показался настолько неприятным, что наш герой вздрогнул, передернувшись. Послышался смешок Эрнеста. Он, помогая себе руками, зубами подхватил резинку его нижнего белья, стягивая его с причинного места, и с насмешкой посмотрел на смущенное лицо партнера. Метью как раз приподнял голову и встретился с ним взглядом. Его почти передернуло. Эр был похож на вампира, который загнал свою жертву в тупик.

Мягко подув на его лобок с тонкими светлыми волосами, платиновый юноша с интересом дотронулся до его налившегося кровью органа пальцами с острыми ногтями, раздражая тонкую кожицу. Метью задержал дыхание, затем тяжело выдохнул воздух из легких. Зеленые глаза парнишки были помутнены пеленой похоти. Если ранее при таком состоянии он мог себя сдерживать, подавляя его походом в ванную, то сейчас оно становилось неконтролируемым.

Паренек зажмурился и упал головой на траву, когда Эрнест обхватил головку его члена губами, чуть сжимая ее, обводя языком по кругу, изредка словно пытаясь проникнуть в уретру его кончиком. Приятель нашего героя превосходно владел языком. Он приносил удовольствие своими ласками, медленно и размеренно доводя партнера до исступления.

Метью был готов излиться, и Эр не стал ему препятствовать, проглатывая почти всю белесую жидкость. Ощущая себя чем-то странным, без оболочки, опоры и тела, Метт потерял контроль над собой, сжимая в кулаках траву, вырывая ее с корнем, ломая стебли и раня себя о ее острые листья. Затем на него накатила слабость, пальцы онемели, и широко распахнутые глаза закрылись сами собой.

Некоторое время они провели в молчании, лишь Эрнест передал Метту вкус семени посредством поцелуя. Не был бы уверен наш герой, что это сон, не был бы тогда он настолько податлив, не простил бы он себе смелость и отсутствие стыда в то время, пока его друг занимался ласками. Или уже и не друг вовсе? Нужно разобраться.

Его мало заботило состояние платинового юноши. Он потихоньку приходил в себя.

Не открывая глаз, парнишка почувствовал, как на него побрызгали чем-то холодным. Тем, что помогло ему отойти от полудремы, опуститься на землю обетованную.

— Метти? — шепот достиг его ушей. — Ты в порядке?

Эрнест с тревогой следил за пареньком, удерживая его голову у себя на коленях. Пальцы с острыми ногтями впивались в его плечи, оставляя следы. Глаза ярко блестели янтарным огнем, губы сжаты в тонкую бледную полоску, голова наклонена набок, чтобы полностью видеть те эмоции, что с завидной быстротой проносились на лице Метта.

Неверие. Стыд. Страх. Непонимание. Разочарование. И надежда?

— Ты в порядке? — повторил вопрос платиновый юноша, расслабляя хватку и щелкая перед его взором пальцами. — Ты заснул и стонал во сне, я не мог тебя разбудить.

И правда, наш герой, осмотревшись, окончательно убедился в том, что это всего лишь сон. Пусть, он и несколько странен для его личности.

— Все хорошо, — тихо ответил Метт, рассматривая вялую траву, чернеющую в тени. — Просто задумался. Долго я спал?

— Прилично. Скоро рассвет, — Эр показал рукой на небо почти у горизонта. Прилегающая часть светлела грязно-серым цветом с легким оттенком красного. Скоро выглянет солнце. Платиновый юноша, осторожно удерживая за подмышки, поднял парнишку с себя так, чтобы он сел, а сам встал, отряхиваясь от сора, прилипшего к его коже и хвосту.

— До встречи.

Он подмигнул, скрываясь за кустами, будто растворяясь в зелени. Метью посидел немного, раздумывая, но затем решил, что это все глупости, и тратить на это время — запутать себя еще сильнее, нежели до этого. Умывшись, стряхивая сонность, он внимательно осмотрел свое лицо и шею, пытаясь заметить хоть какие-нибудь следы, но их не было. Даже одежда, испачканная, лишь смялась, но никакой липкой жидкости там не осталось.

— Глупости, — довольно улыбнулся наш герой, перебирая вещи в рюкзаке и замечая, что оттуда опять пропали бутерброды. — А спросить нельзя было?

Подросток хотел есть, а закуски не оказалось на месте. Да, он, конечно, знал, что его друг любит такие дела. Плавленый сыр, что-то вроде бекона и белый хлеб, немного подсушенный в тостере. Изредка посмеиваясь тому, что Эрнест питал слабость к такой еде, он направился домой, надеясь, что все еще спят, и никто не испортит окружавшие его спокойствие, неторопливость и тишину.

В пути Метью видел нескольких людей, которые прогулочным шагом шли на работу.
Встречались ему и Юзефа, и бармен, которая работала в кафе Наоми, и даже продавщица в их магазине. С каждым вытерпев минут по пять разговора, ответив на их вопросы по темам дел, семьи, друзей, он, наконец, добрался до дома.

Взяв ключ с карниза над дверью, наш герой открыл дверь, пытаясь сделать это мягко и медленно, чтобы ее петли ни в коем случае не подтвердили свою противную натуру и не заскрипели, разбудив этим как минимум родителей, которые известны своим чутким сном.

Нужно привести себя в более-менее адекватный вид. Шлепки в уголок, рядом с полкой, волосы взъерошить еще больше, отряхнуть одежду. А потом можно будет и в душ отправиться. Но это после того, как Метт поест.

А не спящий не только он один, Скотт тоже бодрствует. Его чертыхания доносились с кухни. Казалось он что-то упорно делал, но это у него мало получалось.

Отец нашего героя готовил. Черные круги под глазами, трясущиеся руки и помятая одежда. Было понятно, что ночь он провел оригинально. Устало кивнув пареньку, Скотт помешал тесто в чашке и продолжил готовку, жаря массу, смазывая ее сгущенным молоком и складывая в ровные свертки прямоугольной формы.

Метью вытер стол и уселся на стул, притягивая к себе одну из трех тарелок, которые стояли на столешнице, и кружку с пакетиком. Насыпав в последнюю несколько чайных ложек сахара, Метт добрался до чайника и налил кипяток почти до краев кружки, не оставив места для холодной воды.

Супруг Каролины молча достал еще одну тарелку и разложил все блинчики уже по четырем тарелкам. На три получилось по два, а ему один.

Усевшись во главе стола, он вперил тяжелый взгляд в старшего сына:

— Ну как? Хорошо провел время? — дождавшись недоверчивого кивка, продолжил: — А мы всю ночь, как на пороховой бочке сидели. Иветта закатила скандал из-за твоего послания в своей комнате.

Угрюмо добавив себе еще заварки, так, что напиток стал почти черным, он взял блин и надкусил его.

Сгущенка, капающая с его подбородка, заставила Метью побледнеть и вжать голову в плечи. Это напомнило ему сон. Лишь бы себя занять, он последовал примеру отца, давясь пищей всухомятку, не решаясь взять чай и кинуть еще один взгляд на родственника.

Послышался топот по лестнице. Сестры скрасили их напряженную атмосферу. Лилия и Роза взяли себе по порции и по чашке с уже готовым чаем и с интересом спросили:

— Метти, а ты знаешь, что здесь было сегодня ночью? — Роза улыбнулась двоюродному брату, качаясь на стуле и удерживаясь за край стола. — Мама ушла вместе с Лидией.

— Из-за чего, интересно? — вяло поинтересовался парень, залпом опустошая чуть остывший напиток, на несколько мгновений забыв, как дышать. Все-таки пить то, что еще не попробовал на вкус и температуру, не есть разумно. — И зачем тетя Иви забрала Лидию?

— Да мы не знаем, — подала голос Лилия, играя с бесхозной до этого ложкой. По ее скучающему выражению можно было бы сказать, что такое их мать вытворяла уже не единожды. Обыденность. — Но Ди она нам не доверяет. Ей нельзя сладкое, нельзя соленое, ей ничего нельзя, а мы, по ее словам, совершенно не заботимся о нашей сестренке.

Она состроила рожицу и отбросила столовый прибор. Оный, звякнув, упал со стола на пол, оповестив о падении несколько ближайших комнат. Говорящая сделала вид, что очень заинтересовалась чайником.

Скотт помолчал, но затем, что-то проворчав под нос, встал, взглянул на упавшую ложку и вышел из комнаты, бросив до этого через плечо:

— Я уезжаю, машина за мной приедет с минуты на минуту.

Метью так торопился поспеть за отцом, что нечаянно упал вместе со стулом, вызвав смех у двоюродных сестер, разлил остатки своего чая, чуть на них не поскользнувшись, и врезался плечом в стену, немного не рассчитав траекторию движения. К его радости, ему удалось нагнать Скотта, который, держа в руках небольшой чемоданчик, уже обогнул свою машину и шел по направлению прочь от горного поселка, не оборачиваясь и не сбавляя шага.

— А как мы разберемся с твоими родными? — раздраженно спросил наш герой, хватая ртом воздух и стараясь удержаться на дрожащих ногах. Хорошая пробежка, если посудить. — Ты об этом подумал?

— Твоя мама разберется с ними, тем более они уже скоро уедут. Две недели — не так уж и много, всего-то четырнадцать дней. И у меня работа, я деньги зарабатываю, — процедил Скотт, перебрасывая ношу из одной руки в другую.

— Иветту ты искать не собираешься? — Метью даже остановился. — Тебе все равно?

— Ты угадал, — Скотт усмехнулся, на несколько секунд обернувшись с целью посмотреть в глаза своей крови. — Да, ты изменился. Стал более эмоционален. Тебя тревожит... Забавно.

— Да? — парнишка прищурил глаза, он уже не желал объяснений. — Твое имя тебя оправдывает, к сожалению.

Юноша развернулся на пятках, чуть не потеряв впопыхах одетые шлепки, и поспешил обратно. Наверное, теперь уже никто не спит. Во-первых, время уже около десяти, а во-вторых, Метью старался произвести как можно больше шума не зря.

Потратив на путь до дома вдвое больше времени, чем на пробежку до этого, он привалился к деревянной двери, прикрыв глаза. Нда, начало дня получилось лучше некуда. Много сюрпризов.

Сестры уже все убрали и теперь с умным видом сидели за теми же стульями, изредка хихикая, и беседовали на какую-нибудь очень интеллектуальную тему. Сплетницы. Элис спала в гостиной.

Наш герой пытливо всматривался в ее страдальческое выражение лица, разметавшиеся по салатовой подушке волосы, смятые простыни в ногах. Она плохо спала. Ее тоже мучили кошмары. Иногда Метту казалось, что она чувствует его, но затем он это как-то забывал, снова отдаляясь от сестры после ее очередной проделки.

Вот дочь Каролины вздрогнула, отвернулась к спинке дивана, что-то невнятно, но протестующее проговорив, махнула рукой и, наконец, начала просыпаться.

— Сколько времени? — прозвучал в тишине ее вопрос. Наш герой посмотрел на настенные часы.

— Около одиннадцати, Лисс.

Просыпающаяся вздрогнула и уселась на постели, протирая глаза и прикрываясь пледом. Ее недовольство почти читалось на лбу.