— Гляди, сейчас я перепрыгну эту бездонную пропасть, в которой летает дракон! — Катси чуть согнул ноги в коленях, при этом махая руками, словно ветряные мельницы, которые стоят всего в нескольких милях от города. Амора звонко рассмеялась, теребя свой длинный сероватый хвост, оканчивающийся гибким кончиком. Он был тонким, девочка его повреждала уже три раза за свою жизнь. Внешне она тоже была сероватой: темные волосы, пухлые щеки, маленький рост и тонкие запястья.

Дети находились в детской комнате семьи Лукс, где играли в отважных путешественников, которые ищут своего похищенного злыми драконами друга. Устроив бардак в помещении, они создали лабиринт, сквозь который им приходилось пробираться по определенным правилам. Если две кочки состоят из красных вещей, то нужно прыгать, скрестив руки на груди, если зеленые — можно только перешагивать, если синие — прыжок на одной ноге. Спасать нужно было Мая, младшего брата нашего героя.

Май всего на два года младше Ката, он похож на своего отца столь явственно, что старший брат просто терялся на фоне семьи. Зеленые глаза, вытянутое и узкое лицо, смуглая кожа и жесткие соломенного цвета волосы. Большей частью дамы восхищались детьми Сперы, но были те, кто косо смотрел на старшего сына, замечая некоторую странность — никто не видел хвоста Катси. Некоторые списывали это на стеснение подростка, а иные глубокомысленно хмыкали, прозрачно намекая на заинтересованность некоторых господ в силу подобной таинственности.

Но вернемся к драконам. Кат несколько секунд решался, оттолкнулся, а потом шмякнулся на пол, нелепо растянувшись на вещах. Сначала мальчишка не поверил в свою неудачу, но затем почувствовал боль. Глаза защипало, а руки непроизвольно коснулись ушибленного места. Амора снова засмеялась, не поняв трагичность произошедшего, и замолкла лишь в тот момент, когда ее приятель по играм, охая и всхлипывая, звал Эмили и уходил, грозя кулаком бедным игрушкам. Вскоре они дорого заплатят за свою ненадежность.

Из дальнего угла посыпались вещи — Май раскапывался, услышав звуки удара. Его лицо выглядело заспанным, а на коже остались отпечатки от складок тканей. Размахивая довольно-таки длинным хвостом, он поспешил на выход, пока взрослые не увидели, что они учинили. Больше всех достанется Аморе и Катсу, ну, а младший брат получит выговор не только от няни, но и от отца.

Эмили пришла с запозданием. Крепко удерживая мальчишку, она грозно осмотрела комнату, но затем ее лицо смягчилось. Она глубоко вдохнула и, поправив полы рабочего платья, успокаивающе проговорила Кату:

— Малыш, это всего лишь ушиб, который пройдет, если ты не будешь про него вспоминать, — утерев ребенку слезы, няня присела на стул. После того как малышня наиграется, ей еще придется разгребать этот завал и отчитываться Спериане и ее мужу о случившемся.

— Зачем ты прыгал, Катси? Ты ведь знал, что не сможешь перемахнуть такое расстояние.

Взрослая обняла мальчика, гладя его по спине. В комнате повисла тишина, юная леди Амора подошла поближе, почти неслышно ступая по полу. Ей было интересно, что сделает Эмили. Почему она не отругала их, хотя обычно так и делала? Почему она так нежна, если раньше не скупилась на выговоры и наказания? Это оставалась загадкой.

— Эми, почему Катс не использовал хвост, когда прыгал? Тогда бы он точно не упал, — девочка не понимала, как он не использовал то, что ему, по идее, должна была дать природа. Няня отстранилась, недоверчиво глядя на любопытствующую:

— Не на все вопросы найдутся ответы. Кое-что лучше придержать у себя, чтобы не возникло глупых, изредка опасных ситуаций, — тепло улыбнувшись, Эмили ушла, не оборачиваясь на малышню и не трогая ни одной вещи в их комнате: - Уберетесь сами. Большие уже. По десять лет как-никак.

Прошло несколько минут, и Катси зашевелился. Гордо вздернув нос, он уселся на маленький стульчик, уронив с него все маленькие фигурки так любимых им оловянных солдатиков. Ами, уселась на месте рядом, подложив несколько мягких подушечек под пятую точку.

— Почему ты не воспользовался хвостом? Это же глупо, — ее невинный взгляд сверлил мальчика, не давая ему успокоиться. Он не знал, что же ответить приятельнице, не оскорбив ее и не нарушив обещанию «не говорить про свой дефект», отвернулся и опустил голову, кусая ногти. Катси хотел поведать свою тайну, но родители к этому не располагали. Что-то болтали про важное только им положение в обществе и благополучие семьи. — Почему ты не хочешь отвечать, Катс?

— Тебе это ненужно, Ами.

— У него просто хвоста нет, — расплывшись в хитрой ухмылке, из дверного проема показалась голова Мая. Судя по запаху, он был на кухне и сумел достать кое-что вкусное.

— Есть, — Катси возмутился, даже забыв про обещание ничего не говорить. — У меня есть, просто он слишком маленький. Мама сказала, что это не дефект, но все равно мне сложно будет так жить... Мне нравится мой хвост. Он намного лучше твоего, — показал пальцем мальчик, — им можно только мусор подметать или красить забор. Вот так.

— Ах так, — завязалась потасовка, в которой никто не пострадал. Вечером все помирились, сказав пару комплиментов про хвосты, а Амора весь последующий день упорно пыталась узнать, чей же хвост у Катса. Поздней ночью, вдоволь наобщавшись, она произнесла в пустоту:

— ...Есть, просто слишком маленький...

Раздумывая, не отойдя от мыслей о своей ненужности семье, Катси забрел в столовую. В ожидании начала трапезы там уже сидели Спера, Май и леди Мэллер. Мать паренька выглядела несколько взволнованной. Кажется, это она послала отца за занимающимися, чтобы они спускались обедать в кругу семьи. Май играл с ложками, пытаясь согнуть каждую, лежащую пред ним. Серебро к счастью не гнулось. А леди Мэллер была более чем невозмутима. Подросток невольно позавидовал ее выдержки.

За этой женщиной кроется небольшой недостаток. Она не любила детей, обучая их. И когда сама родила, то просто не смогла вырастить ребенка самостоятельно. Леди Мэллер отдала его в приют города Рисус. С тех пор она неоднократно возвращалась забрать свою кровь, но ей отказывали. Если раньше молодая учительница могла расплакаться из-за порванного платья, то сейчас ее вряд ли тронет смерть одного из близких людей. Жизнь отточила личность этой дамы, выставив напоказ жесткость с безразличием.

Кивнув родительнице и брату, Кат уселся по правую руку от матери рядом с наставницей. Розанна, новая кухарка, суетилась и бегала из комнаты в комнату. Это ее первое обслуживание семьи Лукс. Она волнуется. Для начала трапезы нужны все члены семьи и все гости. Последние прибыли, а вот глава рода появляться не спешил. Сглаживая тишину, сам от себя такой смелости не ожидая, заговорил Май:

— Амора может стать моей женой, как мне исполнится четырнадцать, как и тебе, — хвастался. Он это любит. Катси изобразил на лице радость, изредка вставляя нужные вопросы. Мальчишка болтал о своей жизни, когда он, наконец, обретет право на голос, как он будет жить один, возможно, даже вместе с невестой. Май доволен подобной ситуацией, для него это веселая игра, в которой не сможет произойти ничего плохого. Ну, по крайней мере, нашему герою казались слова именно такими. Немного наивными, звучащими по-детски. Минут через двадцать вошел в столовую и Тимиор грузной походкой, припадая на одну ногу и тяжело вдыхая и выдыхая воздух. Спериана скривилась, увидев супруга.

— Ты снова курил? — она даже чуть привстала со стула. Голос мадам Лукс звучал бы грозно, если бы не был столь тонким. Сейчас ее возмущения могли вызвать разве что улыбку, - Сколько раз я говорила об их вреде? Тебе уже за сорок, а ведешь себя как десятилетний мальчишка. Где ты их достал? Я же все выкинула. Все, до последней сигары. До последней щепотки табака.

Она уселась за стол, гневно высверливая две дырки в мужчине, пока он устраивался и готовился к обеду. Май притих, Катси подобрался, немного отодвинув свой стул к матери.

— Дай хоть раз в несколько месяцев мне свободы, совсем задрала со своими глупыми убеждениями. Я сорок два года курил, ничего не случилось, столько же еще и прокурить смогу, — глава семейства заправил край большой салфетки себе под горло. — Розанна, разноси блюда да побыстрее. Я умираю с голоду.

Девушка засуетилась пуще прежнего. Спера сминала пальцами скатерть. Кат подумал, что если бы Тимиор подошел пораньше, то Рози уже смогла бы все разложить как нужно. Трапеза проходила в тишине. Одни из самых сложных по атмосфере традиций — это обеды по выходным. Должна собираться вся семья, проживающая в доме. Но не все ладят, как бы хотелось. Наш герой первый покинул комнату, направившись к себе. Его настрой не располагал к философским рассуждением матери и учениям леди Мэллер. Хотелось покоя.

Паренек безумно боялся предстающей церемонии, пусть она и выглядела, как призрачная преграда пред взрослой жизнью. Он бы не за что не посмел дерзнуть и показать свой хвост у всех на глазах. Даже Май не всегда мог не вызывать стеснения у старшего брата. Возможно, это комплекс. Да, это комплекс. По поводу внешности. Но, может как-нибудь избежать этого ритуала? Как помочь его семье не опозориться у общества на глазах?

Катси взял с прикроватной тумбочки фото всей семьи. Это одно из немногих изображений, выполненных современной техникой. Мир разделился будто бы на три части: интеллигенцию, которая мало признавала правильными любые усовершенствования типа телефонов или электронных часов; свободных людей, пользующихся всеми средствами без особых опасений и предрассудков; шагающих в ногу со временем, не признающих прошлых норм и средств. На снимке родственники изображены радостными, улыбающимися. Наш герой закрыл свою фигуру пальцами, чтобы посмотреть на получившееся. А почему бы и нет? Он забылся в мыслях, не заметив гостя.

— Катс, — это был Май, — ты грустишь из-за меня?

Двенадцатилетний мальчишка, уже переодетый для прогулки, без предупреждения запрыгнул на братскую кровать, повалив также и Ката. Оный не успел увернуться и нечаянно уронил фото. Раздался звук разбивающегося стекла.

— Нет, конечно. Как же я могу из-за тебя грустить? Ты о чем? — он лежал на спине, на его животе устроился Май, заглядывая в глаза и удерживая его руки строго по бокам, — Просто, как мне быть? Я не хочу рушить то, что уже построили родители. Мне кажется, я лишний.

— Нет, ты не лишний. Ни в коем случае, — младший брат привстал на локтях, — Папа рассказал о произошедшем. Я боялся, что ты уйдешь. Это было слишком резко с его стороны.

— Уйти? Почему?

— Ну, не знаю. Он вроде бы и ничего не высказал, но мне все равно за папу стыдно, — Май слез с парня, усаживаясь рядом, — Тем более он не сказал одной вещи: тобой тоже интересуются влиятельные господа. Откуда-то издалека. Правда, они не хотят выдавать за тебя замуж своих дочерей.

— А что же они тогда хотят сделать? — Катси повернулся на живот, опустив взгляд. Если это не дамы, то значит, джентльмены. Странно... — Ладно, можешь не говорить. Меня мало интересуют всякие глупости.

Он резко поднялся, хватаясь за бока Мая. Щекотка. Младший ее просто не выносил... Отвлекался.

Катси устал, он вымотался за эти несколько дней, пока выбирался из Рисуса. По глупости побоявшись взять кое-какие съестные припасы, парнишка приговорил себя к нескольким дням голода. Нет, деньги у него, конечно, были и немалые, но в родном городе покупать что-либо, где все друг друга знают — верх глупости.

Шлепая по обочине дороги, спотыкаясь об особо большие камни, глотая пыль, он упрямо пробирался к среднему городу. Наш герой полагал, что даже если его и будут искать (а это вряд ли), то он сможет затеряться среди разномастной толпы, сотен имен на все лады и во множестве домов: многоэтажных и частных.

Рядом, очень близко от подростка, проезжали новейшие модели техники и старые традиционные кареты. От всего этого шел шум: кони ржали, хозяева автомобилей подгоняли экипажи, выкрикивая что-то о устаревших тарантайках, оные им огрызались, с презрением вдыхая запах выхлопных газов.

Пару раз останавливались вокруг Ката, спрашивая у него почему он идет один в такой нетипичной одежде. Некоторые из них предлагали довезти до дома, но паренек отказывался, с опаской на время уходя от дороги. Мало ли, что взбредет им в голову.

Добрался до населенного пункта Катс только под глубокую ночь. Шатаясь из стороны в сторону, засыпая на ходу, он зашел в небольшой магазинчик, купил что-то вроде ужина быстрого приготовления и съел его в этом самом магазине.

Затем, дождавшись, пока его закроют, Катси Лукс забрался в помещение через окно, больно оцарапав щеки и бока торчащими мелкими осколками стекла из него. Порядком устав и растеряв все последние силы, мальчишка спрятался под прилавком и уснул, забыв хотя бы прикрыть свою тушку покрывалом.

Снился пареньку кошмар, связанный с дорогой, домом, семьей и Аморой. Последняя в самом конце ужасного видения почему-то превратилась в злую горгону, распрыскивающую яд своими волосами-змеями. А еще она что-то кричала, гневно размахивая руками пред его лицом. Только потом, очнувшись от забытья и чуть-чуть приоткрыв светло-карие глаза, Катси понял, что это была не Амора, а продавец, у которого он покупал накануне ночью полуфабрикат для ужина. И да, этот юноша находился не в лучшем расположении духа.

— Парень, скажи, откуда ты взялся? — тормошил он свою неожиданную находку. — Как тебя зовут? Зачем ты разбил окно?!

Не видя ответной реакции, хотя бы стона от такого к себе отношения, работник магазинчика тяжело вздохнул, встал и ушел. Затем он поднял мальчишку на ноги и побрызгал ему в лицо холодной водой из бутылки. Глаза защипало, минералка пробуждала получше будильника.

— Упс, — только и сказал Катси, уже с испугом смотря на незнакомца. — Здравствуйте. Я не хотел, право, портить ничье имущество. Я нечаянно. Просто устал. Но я могу заплатить Вам за разбитое стекло, — наш герой полез в карманы, разыскивая деньги. Как ни странно, но их там не оказалось. — Хах, кажется, я их где-то обронил.

Покраснев, он высвободился из рук продавца, виновато кивая и поправляя смявшуюся одежду. Она неприятно пахла потом и пылью, щекоча нос Катса.
В помещении было душно, даже несмотря на работающий кондиционер. Некоторые холодильники с мороженными продуктами потекли, собирая талые лужи около своих ножек.

Всего одно разбитое окно могло так навредить продовольствию, а ведь об этом мальчишка даже и не подозревал. Прошаривая глазами пол в поисках кошелька с деньгами, он невнятно лепетал извинения и отходил все дальше к выходу.

— Как тебя хоть зовут, чучело? — подняв брови и качая головой, спросил юноша. Все это время он стоял, облокотившись о прилавок и с интересом рассматривая нарушителя спокойствия. — Где твоя семья?

— К-катси, — ответил наш герой. — У меня нет семьи, на данный момент. Я сам по себе.

— Я тебе не верю. В таких шмотках пацаненку ходить... Не верю я тебе, парниша, — работник прищурился. Хвост его раздраженно метался из стороны в сторону. Черный мех блестел в свете тусклых ламп. Кат отметил, какой сильный и длинный у него хвост. Хотя, какое это имеет значение здесь, в той зоне, собравшей все слои общества? — Но будем знакомы. Мое имя Маркус, но можешь звать меня Марк.

Он протянул руку для приветствия, Катс ее пожимать не спешил, но несколько расслабился. Зевнув и вытерев соленные капли с лица, он несмело улыбнулся юноше.

— Вас зовут Маркус. Приятно, весьма приятно с Вами познакомиться. Но отчего же Вы мне не верите? — паренек посмотрел на свои уже бурые джинсы и снял шлепанцы. Все равно ноги такие же чистые, как и этот пол. — Если Вы про одежду, то она загрязнилась. Я не позволяю себе разгуливать в подобном, нелицеприятном виде. Прошу меня извинить еще раз за неподобающий вид.

Марк хмыкнул, скрещивая руки. Его забавляло поведение мальчишки, он никогда не слышал такой манеры речи от подростка, четырнадцатилетнего ребенка.

— ...не знаете ли, где можно найти недорогую гостиницу?

Продавец прослушал большую часть фразы, думая о том, откуда же это чучело взялось. Последовало молчание, которое тяжело давило на ушные перепонки Ката.

— Конечно, я знаю отличное место, где ты сможешь жить, Катси.

Катси втянул голову в плечи, прячась от назойливого взгляда Реббеки. Эта женщина настолько пронырлива, что он ей выложил почти всю свою историю, даже этого и не заметив. Да еще и ее участливая улыбка, когда она подливала все больше и больше пьянившего напитка. Ребби, как ее назвал Марк, знала, как пополнить свою копилку сплетен и вытянуть как можно больше денег из своих клиентов.

— Вам, леди, не стоит меня жалеть, — взглянув в пустой стакан, после долгого молчания ответил Кат. — У меня есть хорошие друзья, да и с проблемами пока что я могу справиться и без помощи незнакомки, пусть такой очаровательной, как Вы.

Девушка залилась краской, с наигранным смущением качая головой. Наш герой был единственным, кто сидел рядом со стойкой, остальные разбрелись по небольшому залу, собираясь в компании за столиками. Маркус тоже куда-то запропал, подхватив с собой нескольких особ, очевидно, не последних стоящих по красоте и невинности.

— Ни в коем случае, Катси, — Реббека протерла все бокалы, вытерла стойку по нескольку раз и уже просто не знала, чем ей заняться еще, кроме разговора с новым гостем в своем заведении. Но положение спас еще один посетитель, раскрывший дверь не как большинство людей — руками, а ногой. Выражение лица этого человека выглядело несколько воинственно, если не сказать, даже агрессивно.

— Ребб, дорогая моя куколка, не хочешь ли ты угостить своего старого приятеля? — с нотками веселья на пороге заявил этот чудак, снимая очки с зелеными стеклами. Он пританцовывал и мотал рыжим хвостом из стороны в сторону так, что Катс, волей-неволей, потупил взгляд, завидуя его пышностью. Запрыгнув на высокий стул, он облокотился о стойку, привлекая внимание всех в помещении заведения, тарабаня острыми ненастоящими ногтями по пластику столешницы. Реббека, приняв вполне серьезный вид, ударила оного по рукам и молча подала ему длинный и узкий стакан.

— Благодарю, — юноша посмотрел по сторонам, замечая соседа, которого не увидел ранее. Смело мигнув ему, он подвинуться со стулом чуть ближе, вызывая смущение у нашего паренька. Этот слегка нагловатый посетитель выглядел лишь немногим старше его самого. Немного закругленные черты лица, зеленые глаза и рыжие волосы с явными белыми прядями у висков. Катс предположил, что ему пришлось пережить что-то страшное, раз он поседел раньше времени. — Если ты у меня спросишь, почему меня не было больше полутора лет у тебя, я отвечу — скрывался. Но меня поймали, к сожалению.

— Это видно по твоему кончику хвоста, Фуриус, — смеясь, ответила хозяйки заведения. — В который раз тебя поймали. В шестой? Или десятый? Я, правда, не помню, когда применяют такое наказание. Мы, как ты видишь, не скучали, хотя, иногда пробивало на смех, когда тебя припоминали с этим шуточками, которые ты превосходно вытаскивал из себя, тем самым выходя из щекотливых ситуаций. Но все же, дорогой, если и далее будешь называть меня куколкой, то тебе могут весь хвост отчекрыжить заодно с языком.

— Язык мой — враг мой, — сбавив тон, примирительно сказал Фуриус. — Решила остепениться? Не ожидал, не ожидал. Но если одна куколка занята, почему бы не найти другую? Эй, красавица, как тебя зовут? — насмешливо, повернувшись и прищелкнув языком, он обратился к Катси. Зал наполнился смехом: тихим, злорадным. Но затем все стихло, только Фуриус также внимательно впивался в него взглядом, внезапно оказываясь совсем рядом. Ребби, что-то проворчав, ушла звать кого-то, а остальные отвернулись от них, продолжая свои ранее прерванные темы. — Ты слышала мое имя, но можешь меня звать и менее официально. Фур, например.

Издав нервный смешок, Катс попытался сохранять вежливость, как его и учили в семье. Но так его еще никогда не оскорбляли.

— Увы, Фур, но я вынужден Вас огорчить. Я не дама, не леди, и даже не мадемуазель, — он скорбно покачал головой, смотря открытым взглядом на юношу. Его глаза с несколько размытым цветом радужки, покрыв ее поволокой недовольства, смущенности и хмеля. — Вы можете найти себе другую компанию. Столько прелестных девушек вокруг, которые обязательно отметят Вашу внешность, хвост и находчивость.

— Мне и здесь неплохо, — пародируя его речь, проговорил медленно, с придыханием собеседник. — Как я вижу, Вы одиноки, кр... Да, красавица.

— Отстань от парнишки, находчивый ты наш. У него и так проблемы, без твоего вмешательства, — Реббека прошла до улицы, держа в руках целую стопку старых, разваливающихся от времени книг.

— Ух, проблемы есть у всех. Хотя мне будет интересно, что с тобой... Имя?

— Катси, меня зовут Катси, — покраснев, наш герой запустил трясущиеся пальцы в волосы и прикрыл глаза. — Право, моя рутина скучна.

— И она связана с хвостом, не так ли? У нас, в средней зоне, никогда не предпринимают таких мер, — щеку обдало теплым дыханием. Наглый юноша находился слишком близко, намного ближе, чем этого позволял этикет или комфортность Катси.

— Вы проницательны, но вряд ли я могу Вас за это похвалить, — он отклонил голову в сторону, распахивая глаза. Клонило ко сну. Паренек слишком обходителен, это его когда-нибудь погубит. Да и Маркуса рядом нет, чтобы отгородить своего знакомого от этих нападок. С осознанием мысли, что он один и никого рядом нет, чтобы ему помочь — ему стало не по себе. Он не смел более шевелиться, находясь на грани. Нет, к этому судьба парнишку не готовила.

— А покажи свой хвост, — Фур ластился рядом, почти налегая на Катси своим телом. Его урчащий, вкрадчивый голос и смелые движения незаметно, неспешно обволакивали паренька в пьяную дрему. Кат знал, что вино пить было противопоказано, вот теперь и расплачивался за это.

Отодвинувшись, насколько это было возможно, он несколько смущенно и резко ответил:

— Нет.