Кьяр зашипел от яркого света, резанувшего по глазам раскаленным клинком. Прикрыв глаза рукой, он сонно отвел взгляд, медленно соображая.

За разошторенными окнами четко выделялся дерзкий огрызок луны в окружении тусклых точек-звезд на фоне светлеющего, но еще темного неба. Движение в комнате и острое ощущение присутствие кого-то постороннего заставили приподняться на локтях и, сощурившая глаза до узких-узких щелок, попытаться рассмотреть чудо-юдо, посмевшего проникнуть в его спальню.

Сперва он не подумал, что это могло оказаться покушением, хотя вдалбливали ему основы безопасности еще с малолетства, когда зелень с кожи не сошла, как говорили умудренные опытом темные эльфы. Это и оказалось его большой ошибкой.

Всего пару мгновений соображений и физического безучастия, как незваный гость резко приблизился, обнажая неприкрытое маской лицо и острое блестящее лезвие в свете фонаря. Кьяр вздрогнул, падая обратно в объятия подушек, и попытался резко вскочить с кровати, чтобы сделать хоть что-то. Выражения лица этого существа не располагало к мирному разговору в чайной беседке.

И снова провал. Его меч далеко, а кинжалы, всегда покоящиеся под крайней подушкой, были аккуратно сложены на письменном столе, служа поставкой для толстого тома книги. Пришедший, оценив ситуацию и зыркнув своими зелеными глазищами, не особо разбираясь в правилах отношения к принцам, поймал запястья юноши, стянул плотным красным шнурком и, прижав их к изголовью, воткнул аккурат свое оружие, чудом не попав в руки, как казалось Кьяру. Раскрытый в возмущенном восклицании рот, закрыла холодна ладонь, сжимая подбородок и и приподнимая голову выше, чтобы зеленые глаза встретились со светло-голубыми.

Усмешка ярких губ на светлом лице и тихий смех:

- Доброй ночи, принц, - усевшись рядом и свободной рукой нажав на живот острыми коготками, светлый эльф (а это был именно он, ибо других существ с такой светлой кожей в их землях не водилось) с каким-то странным удовольствием посмотрел на искрившееся лицо. Боль от пореза накануне прошлого дня отрезвила и дала силы, чтобы попытаться высвободиться или нанести урок своему неожиданному врагу. Безостановочно колотя ногами по постели и сминая мягкие простыни, он крепко сжал челюсти, захватывая в рот два пальца эльфа. Почувствовался вкус крови, и незваный гость с поразительной ловкостью освободился, по-змеиному зашипев. Со злобой хлестнув пораненной ладонью по синеватой щеке принца (заставив того прекратить на время барахтанья), он оседлал его и, наклонясь, облизал его щеку, проведя ровную линию острыми длинным языком от правого виска до подбородка. Затем укусил губы, впрочем, быстро отстранившись и не трогая их. Кровь с пальцев капала Кьяру на живот, пропитывая тонкую пижамную ткань, оставляя черные в свете луны.

Кричать юноша мог, но сейчас не стал бы по простой причине - никого у его покоев нет. Да и унизиться, показав себя в такой глупой ситуации, тоже казалось не лучшей перспективой.

- Что тебе нужно? - напряженный голос выдал вопрос непроизвольно. - И главное, зачем?

К чужой крови прибавилась своя, слегка сладковатая, но отдающая горечью. Ответа не последовало, но порванная рубашка восполнила такой пробел. Пришла вторая волна сопротивления, но на этот раз Кьяру удалось лишь заехать эльфу по носу, что несколько того разозлило. Поэтому незваному гостю пришлось их держать, снимая штаны, рискуя самым дорогим и важным в своей жизни. Точнее: одним из самых важных. В глазах принца не читался страх, хотя, по правде говоря, ему было очень страшно. Но он просто не верил, что такая глупость может происходить в реальности.

Ну кто в здравом уме мог бы предположить, что к юноше, прямо в спальню, придет светлый эльф, решив использовать его в своих целях, не боясь ни пыток, ни смерти? Верно, никто. В том числе и сам принц.

- Если Вы, ваше высочество, не будете дергаться, то, возможно, сможете получить удовольствие, - с разбитым носом и слипшимися губами говорилось не особо отчетливо и громко, поэтому голос звучал несколько гнусаво, а сам принц наклонился к дроу почти вплотную. - Хотя Вам все равно нужно получать опыт.

Небольшая издевка, и зубы Кьяра клацнули в нескольких миллиметрах от уха гостя. Если он не проявит бдительность, то будет обеднен. В смысле конечностей, ибо темные эльфы, можно сказать, обладали крайне острыми зубами.

Неожиданные ласковые и нежные касания по телу не произвели никакого эффекта, кроме крупной дрожи и табуна мурашек, но стук сердца участила еще больше, уже выстукивая свой ритм где-то рядом с ушами. Переворот на живот вызвал третью волну сопротивления, хотя, на этот раз, без потерь со стороны эльфа.
Касание до ягодиц и дикая паника с осознанием всего происходящего можно охарактеризовать лишь блестящими глазами и ожесточенным выражением лица.

Что было потом? Как-то раз Кьяр читал замечательно стихотворение, где присутствовало лишь одно слово. Это тоже самое, только с двумя словами. Боль и Стыд.

Они надолго запомнятся юноше, который безучастно смотрел в потолок, не потрудившись даже двинуть освобожденным руками и улечься в более-менее удобную позу.